Нашел книгу академика П. Виртаранта "Karjalaisia kulttuurikuvia", в которой есть рассказы о различных карельских вепсологах (возможно, бОльшая часть их уже на кладбище). Если кому интересно, могу сюда запостить...
"Российская газета". В Институте языка, литературы и истории Карельского научного центра состоялась международная научная конференция "Межкультурные взаимодействия в полиэтничном пространстве пограничного региона"... В конференции приняли более 100 специалистов, представляющих научные учреждения различных регионов России и зарубежья. Посвящена была она 75-летию Института ЯЛИ. Среди наиболее существенных результатов научной деятельности института - создание российского кареловедения и вепсологии.
в финских университетах с сообщениями о вепсах выступала наш вепсолог Нина Зайцева
http://gov.karelia.ru/Karelia/897/29.html
цитата:
Сборник представляет собой публикацию материалов научной конференции "Вепсы: история, культура, межэтнические контакты", состоявшейся в Петрозаводске в октябре 1995 года и посвященной 100-летию со дня рождения известного вепсолога С.А. Макарьева (1895-1937), трагически погибшего в годы сталинских репрессий.
П. Виртаранта "Этюды о карельской культуре". перевод Ю. Суурхаско
стр. 80 "На протяжении многих лет изучением вепсского языка занимались М.П. Зайцева и М.И. Муллонен. Первым заметным результатом их совместных трудов явились "Образцы вепсской речи", изданные в 1969 году. Большую часть материалов объемистого, в почти в 300 страниц, сборника, составляют тексты, записанные Зайцевой и Муллонен в 1962-1966 годах во время их совместных поездок поездок к средним вепсам (особенно по восточным деревням) и отчасти к южным. Особым достоинством сборника является многоплановость текстов как в языковом, так и в этнографическом отношениях. Зайцева и Муллонен составили также "Словарь вепсского языка", вышедший в свет в 1972 году, который явился подлинным вкладом в науку. В словаре на 745 крупноформатных страницах содержится материал к 8500 заглавным словам; представлены главным образом средневепсские, особенно восточные говоры, причем восточновепсская форма приводится в словарных статьях на первом месте. Наименее представлены говоры прионежских вепсов. Словарь завершает обстоятельный очерк вепсской грамматики. Мария Зайцева родилась 14 апреля 1927 года в прионежской деревне Шокша. Родители ее были из местных, шокшинских вепсов. Отец, Иван Егорович Зайцев, родившийся в 1893 году, был инвалидом первой мировой войны, но прожил долго и умер в 1969 году. Еще дольше суждено было прожить матери, Евдокии Моисеевне Никоновой, родившейся в 1896 году. Семья Зайцевых переехала из Шокши в Петрозаводск, когда Марии было четыре года. В Петрозаводске она начала ходить в финноязычную школу и ходила в финскую школу даже во годы войны, во время оккупации. Финским языком она овладела прекрасно. В 1951 году Мария начала учиться в Петрозаводском университете, на финно-угорском отделении. Закончив университет, поступила лаборанткой в институт ЯЛИ и через два года стала аспиранткой в Тартуском университете при кафедре финно-угорских языков, которой руководил академик Пауль Аристэ. Затем она вновь вернулась в Петрозаводск. Здесь в институте ЯЛИ, Зайцева работала научным сотрудником по вепсскому языку вплоть до 1986 года, когда вышла на пенсию. Мария Ивановна Зайцева вела сбор полевого материала в разных краях территории, на которой проживают вепсы. Она побывала в таких деревнях, куда не добрались другие, в частности финские исследователи. Первая ее поездка состоялась в 1954 году, когда профессор Аристэ приезжал со своими студентами в средневепсские деревни Вилгала и Вингла. В состав этого отряда входила и студентка Петрозаводского университета, вепсянка Мария Зайцева. Летом 1957 года она работала в восточных деревнях средних вепсов; ее компаньоном и руководителем был сотрудник института ЯЛИ Николай Иванович Богданов, вепс из Шимозера. В 1959 году спутницей Марии Зайцевой стала Мария Муллонен, тогда еще только приступившая к изучению вепсского языка. Первую совместную экспедицию они совершили на родину М.И. Зайцевой в Шокшу. Следующие экспедиционные пути их прошли повсюду, где звучит вепсская речь. Свою кандидатскую диссертацию на тему "Суффиксальное глагольное словообразование в вепсском языке" М.И.Зайцева представила в 1966 году, и 20 июня того же года состоялась ее защита в Тартуском университете; отдельной монографией диссертация вышла в свет только в 1978 году. Задолго до выхода монографии Мария Ивановна начала писать на основе материалов средневепсского диалекта (преимущественно его шимозерских говоров) грамматику вепсского языка, в 1981 году она вышла в свет книгой в 360 страниц. Следующей темой она выбрала синтаксис вепсской речи, но теперь в основу исследования были взяты материалы северно-вепсского (прионежского) диалекта. М.И. Зайцева успела завершить работу над рукописью, прежде чем ушла из института ЯЛИ.
Зайцева и Муллонен составили также "Словарь вепсского языка", вышедший в свет в 1972 году, который явился подлинным вкладом в науку. В словаре на 745 крупноформатных страницах содержится материал к 8500 заглавным словам...
Отправлено: 27.03.06 22:07. Заголовок: Продолжение
Путь в науку был у Марии Ивановны Муллонен более сложным. Даже исходная точка у нее была другая: родным языком был не вепсский, а финский. Мария, по девичьей фамилии Мехиляйнен, родилась 20 марта 1930 года в деревне Орава бывшего Колтушского сельсовета, что под Ленинградом... До войны она успела два года поучиться в финноязычной начальной школе, где ее учительницей была Катри Лаатикайнен... Поля давали хорошие урожаи, дополнительные заработки легко было найти в гигантском городе, до которого было рукой подать. Там, в Ленинграде, большим спросом пользовались продукты земледелия и животноводства. Так жили до начала 1930-х годов. Затем пошли трудные времена. Начались аресты. Отец был арестован в 1934 году как «финский националист». Его осудили на 10 лет тюремного заключения, однако освободили только в 1947 году. Здоровье отца, было тогда уже настолько подорвано, что он умер в пути, так и не доехав до своей семьи. В 1938 году арестовали дедушку Матти. Мать Марии Муллонен, Мария Петровна Мюлляри, родилась в 1896 году в деревне Хирвости в нескольких километрах от Колтушей. В сентябре 1941 года фронт подошел близко к Кол-тушам. Весной 1942 года Мария Петровна с детьми была эвакуирована из блокадного Ленинграда. Путь оказался долгим и тяжелым. Поездом доехали до Омска, оттуда, когда вскрылись реки, на речном судне доплыли до села Ларьяк, районного центра на одном из притоков большой реки Вах. Ларьяк расположен на территории расселения хан-тов (остяков). Мария Муллонен рассказывала о них: «Мы не знали, что ханты наши дальние родственники по языку. Нас только удивляло, что в их языке встречаются слова, напоминающие финские. Это, например, числительные от одного до шести, слова: «рыба» (финское «кала» — по-хантыйски «кул»), «старик» (соответственно «укко» —-«икки»). В школе я училась вместе с хантами, которые говорили на своем языке, и мы, приезжие, быстро научились их понимать». Из Ларьяка семья в 1946 году вернулась в Колтуши, но им не разрешили там жить, и в 1949 году они, как и многие другие ингерманландцы, поселились в Карелии. В 1949 году Мария Мехиляйнен подала документы для поступления в Петрозаводский университет... Кандидатскую диссертацию на тему «Глагольные односоставные предложения в финском языке» Мария Ивановна закончила в срок, но защита состоялась в Тартуском университете лишь в 1966 году. Закончив учебу в аспирантуре, Мария Ивановна, ко-торая уже с 1954 года носила фамилию Муллонен, поработала один год преподавателем на финно-угорском отделении Петрозаводского университета, затем, в связи с закрытием кафедры, перешла в Институт ЯЛИ. В 1958 году молодую сотрудницу отправили в Тверскую Карелию собирать языковой материал. Теперь, спустя много лет, Мария Ивановна не очень-то высоко оценивает научные результаты той поездки, однако признает, что кое-какой опыт полевой работы приобрела. В частности, она пришла к выводу, что вместо частых переездов из деревни в деревню целесообразнее делать более длительные остановки для работы на местах... Институт при-' ступил к составлению вепсского словаря, но не хватало исполнителей. Главный специалист по вепсскому языку Николай Иванович Богданов, заведовавший сектором языкознания, в 1959 году скоропостижно скончался; второй знаток вепсского, М. И. Зайцева, училась в аспирантуре при Тартуском университете. Готового материала для словаря было крайне мало, поэтому требова- лась большая полевая работа. К ней и начала готовиться М. И. Муллонен. Используя различные источники, в частности небольшой, в 3000-слов, вепсско-русский словарь (1936), составленный М. М. Хямяляйненом и Ф. А. Андреевой, Мария Ивановна разработала в качестве пособия для сбора лексики специальный словник и летом 1959 года вместе с М. И. Зайцевой впервые приехала в вепсский край, в деревню Шокшу. Внимательно вслушиваясь в вепсскую речь, она училась понимать ее. И даже делала кое-какие словарные записи...
...В сентябре 1961 года она снова отправилась в экспедицию, на сей раз к оятьским вепсам, вместе с этнографом В, В. Пименовым. Муллонен работала в трех деревнях: Озерах, Ладве и Подоъинниках. Пригодился опыт поездки к тверским карелам: нет смысла скакать по деревням, разумнее подольше работать на одном месте, лучше узнать жизнь деревни, познакомиться с людьми, отобрать информаторов с хорошей памятью. Особенно теплые воспоминания остались у Марии Ивановны о жителях деревни Озера Александре Семеновиче Матвееве и Серафиме Никитичне Самаковой. Днем, пока Серафима Никитична была на работе, Мария беседовала с ее матерью, на вепсском языке разумеется. Когда дочь вечером приходила с работы, кипятили самовар и за самоваром беседовали. От Самаковой удалось записать более двадцати сказок, из которых восемь вошли затем в сборник «Образцы вепсской речи». В Ладве и Подовинниках М. Муллонен записывала также причитания, но эти записи очень трудно поддаются расшифровке. Деревня Подовинники, или Риха-луйне, куда Мария ходила пешком, расположена на берегу удивительно красивого озера... Сама деревня была совсем маленькая, умирающая... Летом 1962 года Мария Зайцева и Мария Муллонен целый месяц собирали словарный материал на восточной границе вепсского края в деревнях Пондале и Куе, говоры которых почти не записывались до этого. В Пондале они встретились с поразительным знатоком народных традиций — шестидесятидвухлетней Александрой Леонтьевной Калининой... Зайцева и Муллонен заполнили с помощью А, Л. Калининой большое количество ... текстов. В следующем году они продолжили работу с Калининой, и опять весьма успешно. Не случайно, в «Образцах вепсской речи» тексты, записанные от Александры Леонтьевны Калининой, наиболее многочисленны и занимают около 60 страниц; в основном ... на этнографические темы. Летом 1963 года Зайцева и Муллонен снова приехали к восточным вепсам, теперь они посетили и деревню Войлахту на самой границе вепсского края. На данном этапе работы еще предполагалось, что в словаре будут отражены лишь наименее известные восточно-вепсские говоры. Однако при обработке словарного материала выяснилось, что в восточных говорах многие вепсские слова уже вытеснены русскими заимствованиями. Поэтому было решено включить в словарь также остальные говоры средневепсского диалекта и еще прибавить к нему южно-вепсский и северно-вепсский (прионежский) диалекты. А это требовало новых экспедиций. По деревням южных вепсов в 1916 году ходили финские исследователи Е. Н. Сетяля и В. О. Вяйсянен, после них прошел Лаури Кеттунен в 1917—1918 годах, а летом 1934 года вместе с ним здесь побывали также Лаури Пости и Пааво Сиро. Оказалось, что Лаури Кеттунена здесь еще помнили. Мария Муллонен рассказала: «Беседовали мы как-то с одним стариком, которому было за восемьдесят лет. Когда старик узнал, по каким делам мы приехали, его сразу осенило: «Ну да, по этим же самым делам и Лаури сюда приходил!» Он сказал о Лаури так, словно Кеттунен только недавно был здесь. Фамилию, правда, старик не помнил, да, наверно, и не знал ее, потому что и другие упоминали Кеттунена только как Лаури. Южные вепсы оказались исключительно гостеприимным народом. Несмотря на то, что мы для них были совершенно чужими, сразу ставился самовар и все, чем богаты были, подавалось на стол... Да, в таких деревнях приятно работать! Люди там жили очень доброжелательные, радушные —ведь не слишком часто туда забредали гости. Мы прошли через все южно-вепсские деревни: Сидорово, Прокущево, Боброзеро, Белое Озеро, Кортлахта, Чайгино, Радогоща. Вот уж где настоящий рай для нас — настоящая сокровищница! В некоторых деревнях вообще только по-вепсски разговаривали». В 1970 году работа над вепсским словарем подходила к концу. Доля северного (прионежского) диалекта оставалась значительно меньшей по сравнению с другими диалектами. Так получилось по той причине, что записи прионежских говоров велись уже раньше и материала накопилось довольно много. Однако составители словаря обнаружили, что в северном диалекте встречаются и такие слова, которые неизвестны в других диалектах. Тогда они решили дополнить материал еще и северно-вепсскими добавками. Мария Муллонен отправилась для этого в экспедицию, на сей раз вместе с новой сотрудницей сектора языкознания Ниной Григорьевной Зайцевой. Они производили записи в вепсских деревнях, расположенных вдоль дороги, идущей по берегу Онежского озера, в частности в Рыбреке и Каскесручье, затем продолжили путь за Свирь в большое село Ошту, куда переселилось много вепсов, особенно шимозерцев. Рукопись «Словаря вепсского языка» М. Зайцева и М. Муллонен подготовили в 1970 году. После этого М. И. Муллонен перешла работать в Петрозаводский университет, где вскоре стала заведовать кафедрой финского языка... Еще до ухода из Института ЯЛИ она успела основательно углубиться в исследование влияния русского языка на вепсский. Однако работу, уже близкую к завершению, пришлось отложить...
Да, Виртаранта был мастер дипломатического стиля. В действительности всё было куда менее чисто и возвышенно... Словарь М. Зайцевой (и Муллонен), действительно, библия вепсского языка, жаль, что его готовили в большой спешке. Вошло бы больше материала. А теперь его и расшифровывать-то некому!
Да, Виртаранта был мастер дипломатического стиля. В действительности всё было куда менее чисто и возвышенно...
Виртаранта вообще был Леннротом наших дней, похоже! Можно ли узнать какие нибудь подробности вне "чистого и возвышенного" ? Почему "М.И. Зайцеву ... ушли " ? и т.п.
Можно ли узнать какие нибудь подробности вне "чистого и возвышенного" ? Почему "М.И. Зайцеву ... ушли " ? и т.п.
Очень правильный вопрос! Лично я сюда пришла именно в поисках чистого и возвышенного - знаний, общения, культурного наследия народа, который считаю родным, а прихлдится спотыкаться о какие-то недомолвки, намёки, понятные наверное только "иэбранным вепсам" ... Тогда надо было делать закрытый форум или хотя бы раздел, куда вход возможен только по спец.пропускам
Господин Fomin, скажите пожалуйста, Вы - тот самый Николай Фомин или его однофамилец? Кстати, друга моего отца тоже зовут Николай Фомин - они родились в одной деревне на Вологодчине... Это я так - к слову - просто интересное совпадение... Извините за любопытство!
Николай Иванович Богданов родился в 1904 году в деревне Шимозеро,в семье крестьянина-вепса. Он изучал и записывал (в последние годы жизни — даже на магнитофон) образцы шимозерского и других диалектов своего родного языка, но хорошо владел и карельским языком. Мне так и не довелось с ним встретиться лично; летом 1957 года, когда я делал записи вепсской речи в Институте ЯЛИ, Н. И. Богданов с М. М. Хямяляйненым находились в экспедиции. Умер Николай Иванович Богданов в 1959 году. Я слышал, что в 1940 году Богданов записывал сказки и другой фольклор от замечательного селецкого сказителя Тимофея Туруева. Причем записей набралось такое большое количество, что Богданов подумывал об издании туруевских текстов отдельным сборником. Кстати, этот самый Тимо Туруев во время войны (весной 1944 года) оказался одним из лучших моих собеседников —знатоков карельского языка.
Матти Хямяляйнен, ингерманладский финн, родился в 1903 году в деревне Лууккаси бывшего прихода Венъйоки. В 1920 году он поступил в финский педагогический техникум в Гатчине, стал учителем и три года работал в школе деревни Нижнее Пурсково. В 1927-1931 годах Хямяляйнен опять учился - на отделении нацменьшинств в институте имени Герцена. По окончании учебы он получил направление в Петрозаводск, где стал работать в группе по изучению карельского языка в КНИИ. Однако вскоре он вернулся в Ленинград и в течении 6 лет вел в Ленинградском университете курс прибалтийско-финский языков. В это же время Матвей Михайлович углубил свои занятия вепсским языком. В частности, исходя из практических потребностей обучения школьников вепсскому языку, он в соавторстве с учительницей Ф.А. Андреевой, уроженкой средневепсской деревни Пяжозеро, составил вепсско-русский словарь (1936) и учебник по грамматике вепсского языка для 3-4 классов (1935). После войны Хямяляйнен продолжал преподавать в Ленинградском университете, но в 1947 году снова приехал в Карелию. В Петрозаводске он вплоть до 1964 года, до ухода на пенсию, трудился в секторе языкознания ИЯЛИ. Здесь им было написано более десятка статей, в том числе очерк "Вепсский язык", опубликованный в третьем томк академического издания "Языки народов СССР" (1966).
Выше мы уже упомянули Нину Григорьевну Зайцеву, работающую в Институте ЯЛИ с 1970 года. Она вепсннка, родом из деревни Войлахта, с самой восточной окраины вепсской земли. Это было почти чистой случайностью, что она пришла работать в Карельский филиал Академии наук. Вот как об этом рассказала Мария Муллонен: «Только что вышел из печати сборник ,,Образцов вепсской речи" (1969), и работа над словарем уже приближалась к концу, когда вдруг из Москвы приехал корреспондент, чтобы взять у нас, у Марии Зайцевой и у меня, интервью. Он написал про наши дела в газете «Неделя». А Нина Зайцева в это время училась в Вологодском педагогическом институте. Она -уже написала маленькую научную статью о влиянии русского языка на ее родной говор, а также выступила с сообщением на заседании лингвистического кружка. Научно-исследовательская работа у нее хороню получалась, и ее преподаватель хотел, чтобы она училась дальше. Однажды преподаватель прочитал в «Неделе» о том, что в Петрозаводске ученые занимаются изучением вепсского языка, и тогда он отправил в наш адрес письмо, в котором спрашивал, можно ли послать к нам студентку Нину Зайцеву, чтобы мы познакомились с нею и решили, есть ли у нее задатки для научной работы. Нина, учившаяся уже на третьем курсе, приехала, и мы договорились с нею, что после окончания института она придет-работать в сектор языкознания. Вскоре Нина Зайцева стала нашей лаборанткой, и в первый же год я взяла ее с собой в поле, чтобы поделиться с нею опытом собирательской работы. Экспедиция прошла очень удачно. Мы и теперь еще часто с удовольствием вспоминаем об этой первой для Нины и последней для меня экспедиции!» Нина Григорьевна Зайцева стала весьма компетентным специалистом по вепсскому языку. Говором Войлахты она владеет в совершенстве, потому что для нее он родной, но кроме того ей пришлось основательно познакомиться также с прочими говорами и диалектами вепсского языка. В 1975 году Нина Зайцева успешно защитила кандидатскую диссертацию на тему «Именные словоизменения в вепсском языке» (опубликована в 1984 году). Вместе с Марией Ивановной Зайцевой она подготовила материалы по вепсским диалектам для «Лингвистического атласа Европы».
Отправлено: 13.01.08 16:17. Заголовок: К ПРОДОЛЖЕНИЮ. "..
К ПРОДОЛЖЕНИЮ. "Словарь вепсского языка" (толстый, петрозаводский) - в своё время решительно "ускорялся", "подталкивался" к выпуску. Я слышал множество догадок, слухов и комментариев о причинах этого... Из-за спешки в словарь не было внесено множество слов. Основной версией, которую мне озвучили несколько человек, было то, что в Финляндии в это время готовился к печати некий словарь вепсского языка, и надо было во что бы то ни стало опередить финнов. Все терялись при этом в догадках (или изображали это мне), о каком словаре могла идти речь... теперь КОРОЛЬ ГИШПАНIИ НАЙДЕНЪ. Речь идёт о словаре Лаури Кеттунена, начатом в 20-е гг., активно пополнявшемся в 30-е гг. и т. д. Я всегда удивлялся, почему великий Кеттунен, будучи таким великолепным знатоком вепсского языка (не меньше, чем ливского), не оставил после себя словаря! Оставил, оказывается. На 15000 слов!!! В два раза больше, чем наша вепсская "толстая библия". Сплошь идут слова, нигде до того не представленные... Словарь Кеттунена выложен в сеть и уже скопирован :)). Выложен очень аккуратно - без ссылок на него даже с того сайта, на котором лежит. Мы немедленно начали с ним работать... Это лучший подарок тем, кто занимается вепсскими диалектами, за десятилетия.
я в свое время сканировал словарь Зайцевой "Русско-Вепсский... Vaehnik" , был найден в Александровской слободе в монастыре, 1995 г. издание 14000 слов, весит почти 200 мб в pdf. Если кому надо....
Отправлено: 26.02.08 22:19. Заголовок: Да! Да! Если возможн..
Да! Да! Если возможно, запишите на CD, я отдам болванку при встрече! Это великолепное дело! Если бы кто отсканировал толстый словарь М. Зайцевой (1972)!юю
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 4
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
... Тогда надо было делать закрытый форум или хотя бы раздел, куда вход возможен только по спец.пропускам 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума